Присутствие ислама на Балканах, без сомнения, исторически очень тесно связано с Османской империей, против которой в 1821 году восстали греки. Неудивительно, что оформившееся институционально к 1831 году греческое национальное государство унаследовало османские институты в отношении мусульманских общин.
В определенном смысле между христианским государством и его мусульманским меньшинством в новых условиях установились отношения, которые повторяли прежнюю османскую практику, но с поменявшимися ролями.
Греческое православие с самого начала было и до сих пор является главной религией страны. Но, помимо православных, в стране были и другие религиозные конфессии, даже несмотря на политику геноцида, о которой мы упомянули вкратце в конце прошлой статьи. Католики, евреи и мусульмане стали меньшинствами под защитой закона, а их безопасность гарантировалась великими державами того времени — Россией, Британией, Францией.
После аннексии Фессалии (1881 г.), Крита и Новых земель (1913) и Фракии (1920) ислам постепенно стал самой важной религией меньшинств в Греции, вплоть до обмена населением между Грецией и Турцией в 1923 г. Насильственное изгнание, добровольная миграция и обмен населения резко повлияли на демографию и экономику, как и социально-политические отношения на Балканах во времена агрессивного национализма. В этом контексте присутствие ислама в Греции значительно уменьшилось. Впрочем, оно все равно немного увеличилось после аннексии Додеканеса (1947 г.) — последний раз, когда менялся территориальный статус Греции.
Ислам имел ограниченное присутствие в Греческом королевстве в течение первых 50 лет существования государства. В 1881 году произошло крупное территориальное расширение с присоединением Фессалии и части Эпира. Оно продолжилось в Балканские войны (1912-1913), когда Османская империя потеряла свои владения в Румелии. Чтобы управлять этими территориальными приобретениями, Греция признала особые права меньшинств и институциональную автономию мусульманских общин.
Крит тоже под защитой великих держав получил политическую автономию в Османской империи. В течение этого промежуточного периода статус Критского государства предполагал сложную правовую базу для мусульманской общины острова до вхождения в состав Греческого королевства в 1913 году.
Об относительно недавнем массовом притоке мусульманских мигрантов в Грецию — процессе, который продолжается по сей день — мы говорили в прошлой статье. А сейчас мы подробнее присмотримся к общине, которая по праву считается наследием Османской империи, неразрывно связанной многие века с историей Балкан.
Новая Греция: почти без мусульман
Для большинства греческих повстанцев, уничтожавших исламское наследие своей страны и и мусульманских соотечественников, вряд ли вообще вставал вопрос о месте ислама в будущей Греции. Они хотели избавиться от любого напоминания о мусульманах.
Согласно постановлению, принятому Третьим Национальным собранием в 1826 году, «турки не должны иметь собственности или жилья в Греции». Тем не менее, какая-то малая часть мусульман оставалась в стране, и поскольку рабство было запрещено первыми проектами конституции, их нельзя было поработить. А значит, они должны были стать гражданами.
Сейчас некоторые греческие историки пишут, что первым настоящим вызовом для «возрожденного» греческого государства стал вопрос о том, как применить демократические принципы эпохи Просвещения к этно-религиозной общине «других», то есть к тем, чья идентичность не считалась частью новой суверенной нации. В реальности, конечно, никакие правовые средства не могли эффективно защитить тех, кого считали врагами в период потрясений.
По оценкам исследователей, не более 11500 мусульман оставались в Греции в 1828 году и, вероятно, намного меньше осталось после окончательного учреждения греческого государства в 1830 году, получив греческое гражданство.
Протоколы, подписанные в Лондоне в 1829, 1830, 1831 и 1832 годах, и Стамбульский конвент (1832 г.) отражали требование великих держав защитить положение мусульман, живущих в зарождающемся греческом государстве. Греция взяла на себя обязанность считать равными всех своих граждан, независимо от вероисповедания, и предоставить им равный доступ к государственным прерогативам и должностям. Франция и Великобритания были гарантами этих положений.
Мусульмане, получившие греческое гражданство, имели право на полную безопасность их личности и имущества, хотя земли султана и поместья некоторых частных лиц экспроприировали в пользу государства. Более того, законы требовали, чтобы мусульманам, которые хотели эмигрировать в Османскую империю, компенсировали стоимость их оставшегося имущества.
Эти меры часто вызывали негативную реакцию у греков, но деваться им было некуда. К тому же религиозную свободу всех граждан Греции подтвердил первый король Греции Отто I, обязавший всех номархов (губернаторов) провинций следить за обеспечением свободы вероисповедания.
Сейчас сложно сказать, насколько действительно соблюдались эти правила. Но, учитывая, что мусульман осталось очень мало, попытка православных греков гомогенезировать новое греческое государство, избавившись от «турок», в целом удалась.
До 1881 года единственная компактная мусульманская община проживала в Халкиде на острове Эвбея, и все что про них известно, это то, что они были гражданами Греции, но испытывали проблемы с сохранением имущества. Этот первый период, когда мусульмане никак не выделялись в качестве отдельной группы, закончился в 1881 году с аннексией Фессалии.
Расширение: мусульмане как признанное меньшинство
В 1881 году, через несколько лет после русско-турецкой войны, Османская империя и великие державы подписали Стамбульскую конвенцию, которая определила новую греко-османскую границу. В состав Греции теперь входили большая часть Фессалии и Арта, а вместе с тем увеличилось ее мусульманское население — примерно на 40 000 человек, в основном туркоязычных мусульман, но включая также небольшое число албанцев.
Именно с этого момента начинается период последовательных и детальных международных обязательств Греции в отношении ее мусульманских общин. Договор объявлял, что мусульмане вместе со всеми другими «гражданами Греции по рождению» будут пользоваться равными гражданскими и политическими правами.
В течение трех лет мусульманам аннексированных территорий было предоставлено право выбора между греческим и османским гражданством. Если мусульмане решали принять османское гражданство, они должны были покинуть Грецию. Мусульмане получали полную свободу вероисповедания и, более того, теперь греческое государство должно было уважать существующие внутренние структуры нехристианских религиозных общин (мусульман и евреев).
Греческое правительство признавало главой мусульманских общин местных муфтиев, которые вместе с мусульманской элитой управляли вакфами, школами и другими общинными учреждениями. Часть земли осталась в собственности османского султана и приносила ему значительный доход.
Несмотря на существенные уступки греческого государства, количество мусульман продолжало сокращаться. Социальные и экономические факторы, а также отсутствие безопасности вели к постепенной миграции мусульман из Фессалии после 1882 года, и особенно после греко-османской войны 1897 года. Согласно переписи населения 1907 года, в Фессалии осталось лишь 2795 мусульман из общего числа 3 516 по всей Греции. Тем не менее, модель отношений между мусульманской общиной и греческим государством, заложенная в конвенции, так или иначе продолжает оставаться в силе до наших дней.
Еще более сложным был статус 80 000 мусульман Крита, который в 1898-1913 годах был автономным государством в составе Османской империи. Нормативно-правовой базой статуса мусульман занимался Элефтериос Венезелос, будущий премьер-министр Греции. Он пытался утвердить равенство христиан и мусульман, и его даже обвиняли в том, что он работает в пользу мусульманского меньшинства.
Впрочем, никакого реального равноправия не случилось — единственной государственной религией было объявлено греческое православие, единственным языком греческий (он был родным языком для большинства мусульман тоже), а межэтническая напряженность выталкивала мусульман с Крита. В 1909 году Крит объявил себя частью Греции, что не было признано никем (включая саму Грецию) до 1913 года. Но оставшиеся мусульмане по-прежнему пользовались прежними правами вплоть до обмена населением в 1923 году.
Еще большие территориальные приобретения Греции в результате Балканских войн 1912-1913 года — Эпир, Эгейские острова, Крит и Македония — привели к самому существенному увеличению мусульманского населения. Особенно много мусульман жило в Македонии. Почти 40% населения Северной Греции стало мусульманским.
Первоначальной реакцией на новую ситуацию со стороны греческих политиков была не ассимиляция, а попытка сохранить регулируемое сосуществование при условии лояльности мусульман греческим властям. То есть сохранение османских миллетов (этноконфессиональных сообществ), но с поменявшимися ролями.
После 1913 года национальным идеалом стало уже не создание чисто эллинской Греции, но основание большого эллинского государства, в котором многие «чужеродные» элементы (в первую очередь мусульмане, но также славяне, евреи, албанцы и другие) должны были сосуществовать с православным эллинским. Проще говоря, Греция становилась своего рода мини-империей, и это вносило коррективы в идеал национального государства.
Венизелос, будущий лидер Греции и ключевой строитель греческой политики в отношении меньшинств, еще в парламенте Крита выражал мнение о месте мусульман в Греции:
«Греческие мусульмане должны быть связующим звеном между Грецией и мусульманами других стран, поскольку последние будут отделены от Османской империи. Греции следует подумать о том, чтобы завоевать доверие балканских мусульман путем предоставления политических прерогатив... Греческое королевство будет расширяться к северу за счет масс нового мусульманского населения... В этом отношении Греция станет, среди прочего, мусульманской державой, как Россия или Англия. Греция, в силу своего исторического прошлого и ее связей с мусульманами, однажды станет мусульманской державой, в которой мусульмане будут жить довольными».
Прибытие греческой армии и создание греческой администрации мусульманскими жителями так называемых «Новых земель» было встречено без энтузиазма. Многие эмигрировали в Османскую империю. При этом они столкнулись с преследованием и грабежами от рук греческих войск или христианских жителей.
Мусульмане бежали из Греции не только во время войн, но и в первые годы греческой администрации. Впрочем, после войны новые греческие власти старались уважать институты мусульман, и в целом их самоорганизацию — муфтии по-прежнему возглавляли общины мусульман, хотя и старались ограничить автономию в образовательных и религиозных вопросах.
Однако, в соответствии с духом времени той эпохи, главным импульсом строителей национальных государств было сначала приобрести как можно больше того, что составляло (воображаемую) «национальную территорию», а затем «национализировать» ее, сократив присутствие меньшинств. Греческие политики испробовали несколько стратегий национализации.
Во-первых, они пытались деосманизировать греческих мусульман, создать для них особую эллинско-мусульманскую идентичность. Это было не так уж и трудно, если речь шла о грекоязычных мусульманах, но в случае с албанцами или турками это было гораздо сложнее, так как свое национальное сознание пробуждалось и у них.
Во-вторых, насилие и дискриминация продолжали гнать мусульман со своей земли в Османскую империю. Только из Македонии в этот период бежали около 80 000 мусульман. А в годы перед Первой мировой войной Афины и Стамбул начинают серьезно обсуждать идею обмена населением — православных греков Измира и Фракии должны были поменять на мусульман Македонии. Обмен так и не случился из-за начавшейся Первой мировой войны.
По окончании греко-турецкой войны 1919-1922 годов Лозаннская конференция установила новую эру в отношениях двух соседей. Идею обмена населением предложил на Парижской конференции в 1919 году Элефтериос Венизелос, вспомнивший о том, что в 1914 году османское и греческое правительства уже договорились об этом. К 1923 году обе страны, уставшие от войны, стремились к внутренней политической стабильности, а значит к национальной гомогенности.
Лозаннская конференция, подписанное соглашение и обмен населением заслуживают отдельного долгого разговора. Здесь достаточно будет указать, что Лозаннское соглашение де-юре установило то, что уже давно стало фактической реальностью для сотен тысяч мусульман и христиан в военные годы.
Мусульманское население было вынуждено бежать из Греции, а Лозаннский договор привел к переселению последних оставшихся мусульман (около 400 000) в Анатолию. В то же время из Анатолии в Грецию было переселено как минимум 900 000 православных греков, причем в их число включались и туркоязычные православные христиане Каппадокии.
Но в соглашении были и исключения, те общины, которым позволили остаться. Так в Турции переселения смогли избежать жители нескольких островов в Эгейском море и греки Стамбула, включая Фенер (Фанар).
Западная Фракия: последние османы Греции
Сегодня именно Западная Фракия остается тем самым последним осколком османской цивилизации в Греции. Кроме того, это еще и единственный регион в Европе, где официально принято исламское право. И хотя в ее отношении продолжают действовать условия Лозаннского договора, сегодня мусульманская община Западной Фракии все чаще становится камнем преткновения в отношениях между Анкарой и Афинами.
Западная Фракия в настоящее время состоит из трех административных провинций на северо-востоке страны: Ксанти (İskeçe - на турецком), Родопи со столицей в Комотини (Gümülcine) и Эврос со столицей в Александруполисе (Dedeağaç). Более 150 000 жителей региона это мусульмане, в основном турки, но также помаки (болгароязычные славяне-мусульмане) и цыгане.
Вообще зачастую этническая идентичность жителя Фракии может быть многослойной и сложной — один и тот же человек может считать себя греком, турком и помаком одновременно, не видя в этом никаких противоречий.
Согласно статьям 37-45 Лозаннского договора (1923 г.), греческое и турецкое правительства обязаны защищать соответствующие меньшинства на своих территориях. Они согласились обеспечить равенство перед обществом, защиту жизни и свободы, свободное использование любого языка, свободное исповедание религии, право создавать свои общественные учреждения и школы и контролировать их, право преподавать на своих родных языках, свободу обучения, передвижения и все другие права, которыми пользуется большинство в их странах.
Если быть более точным, все эти гарантии были упомянуты (в статьях 37-44) в отношении греческого меньшинства в Стамбуле, а последняя гарантия (статья 45) коротко, но в равной степени обязательно заявляла, что те же права должны признаваться Грецией в отношении своего мусульманского меньшинства.
Следует отметить, что в Турции многие считали и продолжают считать, что эти статьи не учитывали разницу в состоянии меньшинств. Лозаннский договор гарантировал политические и культурные права, но не давал экономические гарантии. Считается, что в отношении зажиточного христианского меньшинства эти права были не столь актуальны, как в отношении фракийских турок, которые были гораздо беднее.
Тем не менее, гарантии культурного и политического характера позволили фракийским мусульманам сохранить свою общину, как, пожалуй, не удалось никакому другому пост-османскому сообществу. Какие бы правительства в Греции не менялись — даже в период Второй мировой войны или в правление хунты «черных полковников» мусульмане Фракии пользовались такими правами, которыми не обладала ни одна мусульманская община в Европе.
Более того, в самой Греции такими правами не обладали ни албанцы Эпира, ни турки Додеканесских островов, ставших частью Греции в 1947 году. Выезжающие за пределы Западной Фракии мусульмане региона также не пользуются каким-то особым статусом, не говоря уже о недавних мигрантах из стран Азии и Африки.
Шариатский оазис в ЕС
Сегодня Греческая Республика остается единственным государством-членом ЕС, которое уже более века обеспечивает применение законов шариата — тех его положений, которые касаются вопросов личного и семейного права — на своей территории. Законодательство, используемое муфтиями Фракии, основывается по-прежнему на османских законах.
Мусульмане Фракии не имеют и не имели проблем с ношением хиджаба, вроде тех, что возникают в некоторых странах Западной Европы. Даже те фракийцы, что проходят службы в греческой армии и приносят присягу на Коране, обеспечиваются халяльным питанием, возможностью совершения молитвы и соблюдения поста в месяц Рамадан.
Впрочем, в 2018 году в Греции вступил в силу закон, который изменил прежний статус шариатских судов. Согласно закону, теперь фракийские турки могут отказаться от обращения к исламскому праву и вместо этого обратиться к внутреннему гражданскому праву Греции. В то же время новый закон уважает право на применение законов шариата при условии взаимного согласия сторон.
Решение парламента было принято в связи с тем, что в том же году Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) принял решение по жалобе, поданной против Греции 67-летней вдовой Хатиджей Моллой Салли, которая спорила о наследстве своего покойного мужа с его родственниками.
Когда Салли обратилась к светскому суду в Греции, она сначала выиграла дело. Но верховный суд Греции в 2013 году постановил, что только муфтий имеет право решать вопрос о праве наследования мусульман. В итоге Салли добралась до ЕСПЧ и выиграла там решение в свою пользу.
Естественно, принятие нового закона по сути ограничивает столетнюю правовую традицию Западной Фракии. Если всякий, кто считает, что шариатское право несправедливо в его отношении (как считала Салли), будет отказываться от рассмотрения дела муфтиями, то вся правовая система теряет свою способность принуждать к выполнению судебных решений.
Но это не единственная проблема в Западной Фракии, из-за которой возникают разногласия между Турцией и Грецией.
Проблемы
Серьезным спорным вопросом между двумя странами является отрицание Грецией этнической идентичности турок Фракии. В Лозаннском договоре ни слова не сказано о турецком меньшинстве, там упоминается мусульманское меньшинство. В 1923 году понятия «мусульмане» и «турки» были практически синонимами, по меньшей мере в Греции, да и в самой Турции тоже, если речь шла о балканских мусульманах (а не об арабах например).
Более того, именно Греция в 1950-х годах обязала называть меньшинство «турками», и, например, мусульманские школы назывались прямо «турецкими школами».
Со временем, в разгар Кипрского конфликта и опасаясь турецкого национализма, власти Греции изменили свою политику и, таким образом, стали называть это меньшинство «мусульманским меньшинством». Греция также начала запрещать ассоциации, имеющие в названии прилагательное «тюркский / турецкий».
Турки Фракии обращались с исками в ЕСПЧ, который вынес три постановления о том, что запрет турецких НПО, в названии которых содержится прилагательное «турецкий», является дискриминационным и противоречит свободе ассоциации. В одном случае было решено, что Греция также нарушила право на справедливое судебное разбирательство.
Однако Греция не выполняет эти решения. Нынешняя греческая политика направлена на создание «эллинско-мусульманской» идентичности, то есть общины греков-мусульман. Такая политика находит свой отклик у части мусульман, которые говорят на помакском и греческом языках.
Они считают проблемой как раз намеренную «туркизацию» прошлых лет, когда все мусульманское население автоматически считали турецким и когда в турецких школах даже помаков и греков обучали турецкому языку как родному. И все же большинство фракийских мусульман имеют отчетливо турецкую идентичность сегодня.
Другая важнейшая проблема — это положение муфтиев и имамов. Турция настаивает на том, что Греция должна соблюдать 11-ю статью Афинского мирного договора, которая гласит о том, что «каждый муфтий будет избираться выборщиками-мусульманами в их соответствующих областях юрисдикции».
Однако в 1990 году, в нарушение положений Афинского договора, Греция обнародовала президентский указ, в котором излагались положения о назначении муфтиев губернаторами провинций. Впоследствии не только греческие власти назначали муфтиев против воли мусульманского меньшинства, но и избранные муфтии подвергались судебным процессам и тюремному заключению.
Покойный Мехмет Эмин Ага, бывший муфтий Ксанти, избранный турецким меньшинством Западной Фракии, много раз подвергался несправедливому суду и был заключен в тюрьму. В январе 1995 года апелляционный суд Ларисы в Греции приговорил муфтия к десяти месяцам по обвинению в «узурпации титула муфтия», а затем его отправили в тюрьму Ларисы.
В ходе последующих судебных процессов по аналогичным обвинениям Мехмет Эмин Ага был приговорен к 8 годам лишения свободы. Международная правозащитная организация Amnesty International объявила его «узником совести» 24 февраля 1998 года.
В том же духе 21 октября 1996 года г-н Ибрагим Шериф, муфтий Комотини, избранный в 1990 году представителями турецкого меньшинства, был осужден за узурпирование должности, поскольку он использовал титул муфтия. Он был приговорен к шести месяцам лишения свободы, но после обжалования был освобожден. В марте 2018 года он опять был привлечен к суду властями по обвинению в узурпации титула муфтия, после того как он присутствовал на церемонии обрезания в 2016 году.
В настоящее время избранные муфтии Комотини и Ксанти все еще не признаны правительством Греции. Де-факто, в мусульманской общине Западной Фракии царит двоевластие. С одной стороны, есть назначенные и признанные государством муфтии, которые, кстати, и проводят политику «эллинизации» мусульманской общины. Их не признает большая часть общины, но они пользуются преференциями Афин. А с другой стороны, есть признанные в общине, но не признанные государством избранные муфтии.
Со своей стороны Афины объясняют свою политику назначения муфтиев именно тем, что муфтии — это не только духовные лица, но и фактически судьи, а судей в Греции назначает государство. При этом греки ссылаются на Турцию, где главу Диянета (Управления по делам религии) назначает государство. Впрочем, если Западная Фракия имеет хоть каких-то духовных лидеров, то мусульмане Родоса не могут избрать муфтия с 1990 года.
Еще одна проблема, экономическая, упоминалась уже выше. Согласно официальным отчетам Лозаннской мирной конференции, в то время как в начале 1920 года турецкое меньшинство Западной Фракии владело 84% земель в Западной Фракии, сегодня эта доля упала ниже 25%. Предоставление сверхвыгодных кредитов гражданам греческого происхождения для поощрения покупки недвижимости у членов турецкого меньшинства, экспроприации, объединения земель (анадасмос), непризнание османских прав на землю, конфискации турецкой собственности, заселение в регионе греков из бывшего Советского Союза привели к потере земли и недвижимого имущества турками.
Среди других претензий Анкары к Греции — вмешательство в управление мусульманскими вакфами, лишение гражданства, отсутствие обучения на родном языке (особенно на островах Эгейского моря, Родосе и Косе), отсутствие религиозных уроков (у турок Додеканесских островов) и пренебрежение османским турецко-мусульманских историческим наследием — мечетями, медресе, тюрбе и так далее.
Все эти проблемы в итоге приводят к тому, что сегодня мусульманская община Греции, оставшаяся здесь жить после окончания османского владычества — в регионах Западной Фракии и островов в Эгейском море — не стала мостом дружбы между двумя странами, как на то надеялись многие турки и греки. Впрочем, положение мусульманской общины Фракии во многом стало лишь следствием других, куда более горячих проблем в отношениях Греции и Турции.
