Делегация «Талибана» во главе с замглавы политического офиса в Дохе Шер Мохаммадом Аббасом Станикзаем 29 января провела в Москве переговоры со спецпредставителем президента РФ по Афганистану Замиром Кабуловым. Визит был вызван планами администрации президента США Джо Байдена пересмотреть сделку с движением и планы вывода американских войск из страны. В этом контексте талибы стремятся заручиться поддержкой собственных планов по дальнейшей легализации движения со стороны ведущих региональных и мировых столиц. Ранее талибы посетили Иран. В числе государств, также готовых лоббировать их интересы, – Китай и, конечно, Пакистан.
Россия и США часто менялись местами в своих подходах к «Талибану». Сначала американцы выступили за начало ограниченного диалога с талибами, в то время как Россия, опасаясь дестабилизации в Центральной Азии, была категорически против любых попыток их легитимизировать. Затем, наоборот, подход Москвы к движению становится более прагматичным, в связи с чем Вашингтон начинает обвинять российскую сторону в пособничестве и поддержке движения. В конце концов сами США в период президентства Трампа в ходе прямых переговоров с «Талибаном» на катарской площадке заключили договоренности, предполагающие вывод американских войск из Афганистана. Нельзя исключать, что администрация Байдена вновь скорректирует подход в отношении талибов и будет еще более активно использовать фактор наличия связей между РФ и «Талибаном» для антироссийской кампании и оказания давления на Москву. Собственные же договоренности и сделки с талибами Вашингтон будет списывать на окончательно дискредитировавшего себя Трампа.
Период активизации связей России и «Талибана» совпал с началом сирийской военной кампании ВКС РФ. Именно тогда спецпредставитель президента Замир Кабулов объявил, что Москва и «Талибан» поддерживают канал связи. В свою очередь «Талибан» распространил комментарий через Al Jazeera: «Мы ведем переговоры, но не по поводу борьбы с «Исламским государством». Мы хотим выгнать все иностранные войска из страны, вот об этом мы сейчас говорим». То есть в движении подтвердили слова Кабулова о наличии на тот момент контактов, хотя и опровергли, что они затрагивают сферу борьбы с ИГ.
Можно предположить, что афиширование своих связей с талибами понадобилось Москве, чтобы сохранить свое лицо перед мусульманами-суннитами на фоне сирийской кампании. А также в определенной степени отвести обвинения оппонентов, пытавшихся противопоставить РФ суннитскому миру и утверждавших, что РФ является противником любых исламских суннитских движений. Одновременно с налаживанием связей с «Талибаном» российская сторона демонстрировала, что готова выступить гарантом для своих центральноазиатских союзников и отвести угрозы, исходящие от талибов, с которыми у Москвы сложилось взаимопонимание. А для купирования опасности, исходящей от них, Россия способна обойтись без применения силы.
Также российская сторона дала понять, что является последовательным борцом с ИГ и готова вести диалог с теми движениями, которые не выступают с глобалистскими проектами и заявляют о приверженности борьбе с ИГ и международным терроризмом. К слову, при тех же условиях действующий в Сирии альянс «Хайат Тахрир аш-Шам» не пользуется подобной «благосклонностью» Москвы.
Связи с «Талибаном», конечно, не были обусловлены какими бы то ни было симпатиями или антипатиями России. В Москве понимали, что Вашингтон давно ведет с талибами собственную игру, поэтому для РФ было важно перехватить инициативу тогда, когда отношения «Талибана» с американцами ухудшились. Россия на данном направлении действовала не одна, а в рамках так называемой «афганской тройки», куда входили также Пакистан и Китай, чьи цели и задачи в отношении талибов совпадали. На этом фоне критика со стороны США в адрес РФ только усилилась. Так, командующий американскими войсками в Афганистане генерал Джон Николсон обвинил Москву, Пекин и Тегеран в том, что они пытаются легитимизировать движение. Генерала тогда в этом поддержал и сенатор Джон Маккейн (скончался в августе 2018-го).
Действительно, на встрече представителей «афганской тройки» в Москве в декабре 2017-го было принято решение о курсе на исключение ряда представителей «Талибана» из санкционного списка ООН. Подобную позицию занял и Иран. Начиная с этого периода Москва последовательно лоббирует вопрос снятия санкций ООН с талибов.
На этом фоне из Вашингтона стали звучать новые обвинения в адрес Москвы. Ей уже стали вменять не просто попытки легализировать «Талибан», но и ставили в вину поставки вооружений и финансирование этого движения. Тот же генерал Николсон в марте 2018-го заявил, что был свидетелем «дестабилизационных действий» России в Афганистане. Он утверждал, что российское оружие для афганских экстремистов поставляется в страну через границу с Таджикистаном. По его словам, Москва якобы использует фактор ИГ, преувеличивая угрозу этой террористической группировки, исходящей из Афганистана, чтобы оправдать поставки оружия и иную помощь для «Талибана», который должен, по мнению России, противостоять игиловцам.
Наконец, летом 2020-го США дошли до обвинений России в гибели американских военнослужащих в Афганистане: сначала в The New York Times появились публикации о том, что якобы российская сторона тайно предлагала вознаграждение талибам за убийство американцев. Газета Washington Post также затем написала, что в результате «сговора» погибли американские военные, но не уточняла тогда, сколько их было. The New York Times указывала: в 2019-м во время боевых действий в Афганистане были убиты 20 военнослужащих США, но точно неизвестно, какие из этих смертей имели отношение к «сговору». Естественно, подобные публикации скорее были направлены против самой администрации Трампа, которая затеяла прямые переговоры с «Талибаном», а использовать в этом контексте «российский угол» или «российскую угрозу» было очень кстати для его внутриполитических оппонентов.
Хотя США используют фактор наличия связей РФ и «Талибана» в своей антироссийской кампании, в Вашингтоне все-таки отказываются считать движение «Талибан» террористической организацией, несмотря на то, что оно до сих пор находится в санкционном перечне ООН. В американских террористических списках находится только пакистанский «Техрик-э-Талибан», но это совсем другая организация, которая никак не связана с афганскими талибами, которые не являются «запрещенными» в США. Вместе с тем, в России пока так и не вычеркнули «Талибан» из федерального террористического списка, куда движение внесли еще в 2003 году.
Вне зависимости от того, будут ли выведены войска США из Афганистана или нет, игрокам все равно придется иметь дело и вести переговоры с «Талибаном» еще в течение долгих лет. Если официальные власти Афганистана и смогут удержать те или иные ключевые районы страны после вывода войск США, то ни о какой победе над талибами не может быть и речи. С другой стороны, сохранение американского контингента не способно привести к поражению «Талибана»: не только из-за мощи самих талибов, а из-за того, что подобную цель Вашингтон не будет ставить в силу отсутствия желания снова втягиваться в полномасштабные боевые действия и тратить значительные ресурсы. Поэтому американское присутствие в Афганистане – это исключительно фактор сдерживания. В связи с этим у Москвы по-прежнему есть шансы, сохраняя связи с талибами, перезапустить переговорный процесс, но уже под своей эгидой и при участии официального Кабула. Хотя окончательную точку в этом процессе вряд ли возможно поставить без Вашингтона.
