Семья Сиразевых из Башкортостана, у которой два года назад в армии погиб 20-летний сын и брат, выиграла 4 июня 2021-го судебный иск к Министерству обороны. Притом что ведомство свою вину не признавало и не считало родственные связи основанием для компенсации. Общественность возмутил сам факт судебной тяжбы за компенсацию морального ущерба, а также то, что человеческую жизнь в итоге оценили как «среднюю» иномарку. Однако данный прецедент говорит о том, что подходы судов к оценке жизни в России со скрипом, но меняются. Другие страны за «нравственные страдания» родственникам погибших готовы выплачивать миллионы долларов.
Осудили одного и условно
Ильдар Сиразев был призван в армию из Уфимского района Башкортостана в воинскую часть №28331 Свердловской области. Он погиб в июле 2019 года на Адуйском полигоне (Верхняя Пышма). Согласно официальной версии, во время полевых учений 20-летний солдат-срочник получил удар электротоком от корпуса штабного автомобиля «Урал 4320».
Сиразев был не первым, кого било током, но стал последним. На злополучную машину, как и на другие в этой части, поступали жалобы даже в день гибели Ильдара. Председатель правления Комитета социальной защиты военнослужащих и членов их семей Башкирии Владимир Симарчук представил суду письменные объяснения нескольких сослуживцев погибшего срочника. В них солдаты рассказали, что регулярно получали удары током от корпуса автомобилей, однако руководство воинской части не принимало никаких мер.
Действительно, проведенные следствием экспертизы выявили целый ряд нарушений, допущенных при эксплуатации «Урал 4320». В частности, выяснилось, что неквалифицированный персонал изменил электрическую схему электроснабжения кузова, использовалось не соответствующее требованиям заземление, отсутствовали техническое обслуживание и плановый ремонт автомобиля. По сути, экспертиза установила причастность к преступлению около десятка человек в погонах, однако виновным в случившемся был признан лишь один.
В 2020-м Екатеринбургский гарнизонный военный суд за халатность, повлекшую по неосторожности смерть человека, назначил два года условно сержанту-контрактнику Николаю Богданову, который был уволен сразу после трагедии. Еще несколько командиров получили всего лишь дисциплинарные взыскания.
Семейное горе
Так как ни один офицер не был реально наказан, семья погибшего солдата из Башкирии решила идти до конца и в декабре 2020 года подала иск к Минобороны. В исковом заявлении Сиразевы указали, что, потеряв сына и брата, перенесли большие нравственные страдания и «лишились права на достойную старость». Минобороны, представители которого в суд не явились, просило этот иск отклонить, аргументируя тем, что «вина министерства обороны РФ в причинении вреда здоровью истца отсутствует», а «наличие факта родственных связей само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда».
Однако по решению Уфимского районного суда ведомство должно выплатить родителям погибшего солдата Ильдара Сиразева по 900 тысяч рублей, его сестре – 700. Кстати, сами они требовали взыскать с воинской части в счет возмещения нанесенного им морального вреда не многим больше, чем решил суд: по одному миллиону рублей каждому потерпевшему, то есть всего три миллиона. Они намерены потратить деньги, которые, конечно, не вернут им сына, на дорогостоящую операцию своей дочери, инвалида 3-ей группы, которой брат собирался помочь после возвращения из армии.
Оправдание бездействия
Пресса и общественность приветствовали решение суда, но сделали вывод, что государство оценивает жизнь «дорогого россиянина» всего в 2,5 млн рублей. И даже эту мизерную сумму пришлось «выбивать».
Как показывают опросы, россияне в целом оценивают свою жизнь ниже, чем жители других стран. Финансовый университет при правительстве России и Росгосстрах еще 4 года назад провели исследование, согласно которому россияне оценили свою жизнь в 1,2 миллиона долларов. Такую сумму они посчитали адекватной компенсацией за смерть в результате несчастного случая. Но она в два с лишним раза ниже, чем среднемировой показатель, и во много раз выше реальных выплат. Случай с погибшим талантливым молодым солдатом очередное тому доказательство.
Журналисты давно отмечают: «В России не принято задумываться о том, что теряют люди в случае смерти близких. А вульгарное понимание стоимости жизни как рыночного товара отталкивает людей от обсуждения. На государственном уровне это служит хорошим оправданием бездействия». Но «пересек границу РФ – и цена жизни другая».
Наглядный пример – теракт в Ницце в 2016 году, унесший жизни 84 человек из 12 государств (ещё более 300 ранены). Семьи двух погибших россиянок, а также пяти пострадавших получили тогда денежные компенсации от французского правительства. Их точная сумма не называлась, но известно, что на каждого погибшего в компенсационном фонде резервировалось как минимум 1 млн евро, а французские СМИ сообщали, что выплаты были и до 3 млн евро. Получается, жизнь россиян, погибших в теракте в Ницце, правительство Франции оценивает намного выше, чем правительство РФ – жизнь граждан, погибших в терактах в России или, например, в армии.
Жизнь американского солдата в случае гибели по страховке «стоит» от полумиллиона долларов до 1,7 млн – в зависимости от количества и возраста его детей. Для сравнения: сумма компенсаций семьям российских военных, погибших в Сирии, не разглашалась, но в 2016-м военнослужащий «оценивался» Минобороны в 5,3 млн рублей – без относительно участия в боевых действиях: примерно столько выплатили семьям военных, погибших на учениях в Ростовской области летом 2014 года: 2 млн – страховая сумма, 3 млн – единовременное пособие.
Жизнь человека бесценна – на этом стоят мировые религии, культура, этика, право. В странах, где человеческая жизнь ценится выше всего, учитываются личностные факторы: недополученная выгода семьи погибшего и, что крайне важно, ее моральные страдания. Гипотетически, есть четкие критерии оценки жизни россиянина-военнослужащего: при гибели солдата при исполнении воинской службы семье полагается 3 млн рублей в виде единовременного пособия и страховая сумма в 2 млн рублей. При этом воинское звание не влияет на указанные цифры – и за сержанта, и за генерала платят одинаково. Инвалидность на службе тоже оценивают – в 1–1,6 млн рублей. Однако случай с Сиразевым доказывает: добиться выплат от военного ведомства не так легко.
В 2019 году суд во Владимире удовлетворил иск Веры Пыленок, вдовы погибшего в Сирии российского офицера Андрея Пыленка, к областному военкомату. Он отказывал женщине в положенной ей надбавке к пенсии по потере кормильца. Выплаты Пыленок и двум ее детям должны были проиндексировать на 32% как членам семьи ветерана боевых действий, но военкомат отказывался причислять к таковым погибшего. А ведь на «гражданке» дела обстоят еще хуже – как отмечают юристы, доказать, например, убийство полицейскими практически невозможно: исполнение служебного долга, самооборона, отсутствие свидетелей – найдётся масса поводов. Поэтому эксперты склоняются к тому, что в России должно быть все четко регламентировано, иначе это порождает уход от ответственности и судебный произвол.
