О своем праве на особое положение в составе Сирии заявила «примиренная» в 2018 году южная провинция Сувейда. Лидеры ополчения «Риджаль аль-Карама», некогда представлявшего собой наиболее крупное военизированное формирование местной друзской общины, обратились к российским военным с просьбой о посредничестве в диалоге с режимом Башара Асада. Они выдвинули ряд экономических и политических требований, которые показали глубокую усталость этноконфессиональных меньшинств от последствий экспансии проиранских сил.
Список, переданный Москве по военным каналам, отразил стремление друзской общины добиться смягчения жестких условий рекрутинга на территории провинции из-за «серьезных проступков в рядах армии, включая конфессиональную дискриминацию», освобождение заключенных и прекращение бессистемных задержаний, а также допуск на юг международной гуманитарной помощи, диапазон действия которой к 2022 году сузился до одного-единственного КПП «Баб аль-Хава», функционирующего на границе с Турцией.
Отдельно в перечне условий прописано вытеснение из Сувейды всех парамилитарных формирований, так или иначе связанных с иранским Корпусом стражей Исламской революции (КСИР) и «Хезболлой». С учетом того, какие угрозы в сфере безопасности создают эти акторы, местное ополчение вправе считать их боевиков своей законной целью, подчеркивают лидеры «Риджаль аль-Карама». Кроме того, они настаивают на выводе Сувейды из зоны ответственности аппарата безопасности режима, с которым, по их оценкам, связана проиранская активность.
Интригующим выглядит пункт о необходимости дать южной провинции право на «практику мирных политических действий», даже если она приходит в столкновение со взглядами президентского дворца в Дамаске. Вероятно, населенный друзами район, пытавшийся выстроить прагматичные отношения с метрополией после «возвращения» под ее контроль в 2018 году при посредничестве США, России, Израиля и Иордании, хочет более автономного статуса. Впрочем, ополченцы делают оговорку: нарушать территориальную целостность страны никто не хочет.
Тревога соседей
Вполне однозначные сигналы о понижении уровня безопасности в южных провинциях Сирии в последнее время направляет находящаяся по соседству Иордания, для которой феномен концентрации иранских сил в пограничных зонах связан прежде всего с вопросом об усилении наркотрафика. Король Хашимитского королевства Абдалла II откровенно говорил, что в «экспорте» незаконных веществ виноваты связанные с КСИР иррегулярные формирования, отвечающие за доставку грузов. В этой связи он призывал Россию обратить внимание на обстановку в регионе.
Несмотря на обнадеживающие сообщения арабских изданий, что военные РФ активировали дискуссии о необходимости усиления патрулей в районе границы с Иорданией с целью предотвратить незаконный трафик и, вероятно, серьезно оптимизировать зону влияния проиранских формирований, ситуация «за земле» пока что качественно не изменилась. Как эксперты, так и политики соседних государств объясняют такую динамику в этом году перефокусировкой российских сил на украинский театр боевых действий.
В аналитике Джеймстаунского фонда отмечается: несмотря все возникшие за последние месяцы предположения, что обеспокоенность Иордании может подтолкнуть ее к поддержке сирийских оппозиционных формирований, такой сценарий выглядит нереализуемым. В то время как Амман поддерживает контакт с такими базирующимися на юго-востоке фракциями, как «Магавир аль-Таура», которые защищают военную базу США «Ат-Танф», численность этих фракций значительно уступает действующей на юге 4-й сирийской дивизии и сети иранских «прокси».
Пока что высказывания иорданцев выглядят как способ проверить отношения с Ираном. Несмотря на то, что Хашимитское королевство могло бы согласиться с ограниченным присутствием близких к Тегерану сил на местах, так же как в конечном итоге Амман признал контроль сирийского режима над южными провинциями Дераа, Сувейда и Кунейтра, для такого прагматичного подхода потребуются гарантии. Во-первых, гарантии того, что наркотрафик будет остановлен, а, во-вторых, гарантии предотвращения потока незаконного оружия, говорят эксперты Джеймстаунского фонда.
От экономики к политике
Импульсом обратиться за помощью к России для «Риджаль аль-Карама» стали последние столкновения с близкими к Ирану формированиями «Кувват аль-Фаджр», которые на протяжении последних нескольких месяцев усилили кампанию по незаконным похищениям и убийствам местных жителей. Контроперация друзских ополченцев закончилась штурмом штаба «Кувват аль-Фаджр» и бегством ее верхушки. Но победа вряд ли может полностью успокоить местных лидеров. Они считают активность подобной фракции маленьким звеном в более широкой тенденции.
С момента возвращения под контроль Дамаска южные провинции регулярно дают знать о сохранении своего протестного потенциала. За последние четыре года особым очагом антиправительственной активности стала Дераа, «колыбель сирийской революции». Тем не менее, в сравнении с соседними провинциями, Сувейда отличалась прагматикой подходов. Лидеры друзской общины подчеркивали свое нежелание лезть в политику, однако откровенно критиковали экономические взгляды центрального руководства.
Осевым элементом большинства проходивших тут с 2018 года протестных акций была именно социальная неудовлетворенность: уход зарубежных НПО, функционировавших на этой территории во времена военной и политической независимости от Дамаска, обострил борьбу за выживание: сирийский режим оказался не готов покрыть все потребности населения, а вся та помощь, которая еще худо-бедно шла по международным гуманитарным каналам, просто разворовывалась не без участия тех же проиранских сил.
Но с каждым витком напряженности политической составляющей в списке требований Сувейды становится заметно больше. Это нетрудно проследить даже по короткому периоду между февральским визитом в Москву главы Высшего совета друзов Израиля Муафаака Тарифа, который привез в столицу послание от сирийских единоверцев, и нынешним заявлением «Риджаль аль-Карама». С учетом очевидной деградации ситуации на юге Сирии, не исключено, что подобная требовательность к Дамаску у общинных лидеров будет только расти.
Вряд ли игнорирование сигналов южан будет позитивным явлением с учетом очевидного стремления Дамаска поставить населению прививку против оппозиционных настроений.
