Повестка состоявшегося в этом месяце рабочего визита китайского министра в Туркменистан, Таджикистан и Узбекистан не могла не затронуть ситуацию в Афганистане, где движение «Талибан» активно берет под свой контроль новые уезды. Его натиск тревожит Пекин: основное волнение связано с сохранностью его инфраструктурных проектов, которые функционируют в регионе в рамках геоэкономической инициативы «Один пояс – один путь». Вопрос заключается лишь в том, какие средства КНР готова использовать для того, чтобы обезопасить свои инвестиции.
Исследователи Джеймстаунского фонда в своих обзорах допускали, что китайская сторона все сильнее склоняется к решению в «российском стиле», усилив в Центральной Азии присутствие своего аналога частных военных компаний (ЧВК). Несмотря на то, что вопрос о «частной армии» КНР чаще всего в западной исследовательской среде обсуждается в русле нарратива о печально известных «вагнеровцах», китайские наемники как правило работают в формате частной охранной компании (ЧОК). В 2018 году в Китае насчитывалось свыше 5 тыс. таких фирм.
Некоторые из них все активнее продвигают услуги за рубежом. В 2016 году на глобальном рынке действовало свыше 20 китайских ЧОК. Эксперты уверены: реальное число компаний из КНР, которые предоставляют услуги в сфере безопасности, намного больше. Реальный драйвер их распространения – «Один пояс – один путь». Наивно полагать, что обслуживание электростанций в Ираке, развитие инфраструктуры в Пакистане или бурение нефтяных скважин в Южном Судане не требуют услуг контракторов или наемников с опытом службы.
Трудности конспирации
Формально в компетенции китайской «частной армии» входит защита нефтегазовых объектов, железных дорог, шахт, строительных площадок и дипломатических миссий. Известная китайская фирма DeWe привлекалась, к примеру, для защиты газового проекта в Эфиопии стоимостью $4 млрд, что, как писали западные СМИ, обеспечило ей беспрецедентный доступ к конфиденциальным данным и управлению объектом.
В Кении DeWe занимается подготовкой местных охранников для обеспечения безопасности железнодорожных путей, соединяющих Момбасу, Найроби и Найвашу. Это происходит в рамках контракта кенийцев с China Roads and Bridges Corporation. А в Южном Судане она обеспечивает безопасность Китайской национальной нефтяной корпорации.
«Частная армия» КНР старается быть в тени, но нередко ее представители оказываются в центре громких событий. Летом 2016 года сотрудники DeWe попали в гущу столкновений между враждующими местными группировками в Джубе. А в июне 2014 года компании VSS Security пришлось эвакуировать 1 тыс. китайских рабочих из Ирака, которые спасались бегством от противостояния между местными правительственными войсками и боевиками так называемого «Исламского государства» (запрещено в России).
В июне 2020 года произошел зпизод, когда работавший на руднике в Гверу гражданин КНР был обвинен в покушении на убийство и незаконном использовании огнестрельного оружия: он ранил двух местных рабочих в пылу спора о заработной плате. Есть предположения, что это был один из сотрудников ЧОК, перегоревший на работе.
В ожидании своего Принса
Неслучайно китайский рынок привлек в 2017 году внимание отца-основателя ЧВК Blackwater и неформального советника Дональда Трампа Эрика Принса. Согласно источникам в его окружении, одиозный бизнесмен предлагал КНР создать собственную армию наемников «в стиле Blackwater». Бывшие соратники Принса рассказали журналистам, что тот обратился к Пекину с официальным предложением развернуть тренировочные базы для китайских отставных военных, чтобы подготовить их к защите стратегических интересов китайских корпораций по всему миру без необходимости вовлечения Народно-освободительной армии Китая (НОАК).
Партнеры Принса некогда открыто говорили о планах по открытию передовой оперативной базы в провинции Юньнань и в неспокойном регионе Синьцзян. Впрочем, все эти проекты не увенчались успехом.
Источники американских изданий уверяют, что Принс был одержим идеей воссоздать успех Blackwater, которой пришлось переживать ребрендинг из-за военных преступлений ее сотрудников. «Идея состоит в том, чтобы обучить бывших бойцов НОАК искусству быть частным военным подрядчиком. Таким образом, китайскую армию не нужно будет перебрасывать в отдаленные районы», – цитирует BuzzFeed неназванного соратника Принса.
Катастрофа для Китая
Статус ЧОК не снимает всех вопросов по поводу того, являются ли китайские наемники средством проекции военной силы за рубежом. «В военной области у Китая есть две тенденции, – отмечал руководитель Школы востоковедения Высшей школы экономики РФ Алексей Маслов. – Во-первых, это пробные военные базы. Во-вторых, это самые разные ЧВК, которые КНР тоже по всему миру содержит, но которые пока являются по сути дела охранными компаниями. Они работают в рамках китайских газовых и нефтяных корпораций».
Однако, по словам Маслова, Китай пока не умеет использовать ни того, ни другого – он учится. Когда Пекин научится использовать ресурс «частной армии», ее присутствие за рубежом будет стремительно расти, уверял эксперт.
Как указывала научный сотрудник германского Института китайских исследований «Меркатор» Хелена Легарда, китайские ЧОК в основном укомплектованы бывшими солдатами НОАК, имеющими тесные связи с государством. «В связи с этим они действуют при молчаливой поддержке китайских властей. В результате Пекин может следить за тем, что делают эти компании, сохраняя при этом средство для правдоподобного отрицания на случай, если что-то пойдет не так», – говорит она.
Однако Легарда считает: существует риск того, что сотрудники китайских ЧОК, которые не обладают опытом реальных конфликтов, могут неправильно использовать силу в непредвиденных обстоятельствах. «Такая ситуация стала бы политической катастрофой для Пекина, подорвав его попытки развеять опасения по поводу его международных инвестиций и его самопровозглашенных намерений стать ответственной мировой державой», – заключает аналитик.